КШАТРА – ЗЕМЛЯ БЕЛОГО ДРАКОНА

Я дышу ожиданием Кшатры. Я уже там. Практикую, стою в столбе, бью макивару, купаюсь в реке… Пью матэ и вдыхаю ноздрями этот воздух…  Этот запах…  ДЖИБИ.

 

«Чай, чилум, чапати, чило парвати!»

Я перечитываю свои прошлогодние записки и понимаю, что нечего публиковать. Ничего не понятно. Того Макса из Джиби не поймут здесь. Более того Макс, который весь сезон просидел в Москве, и тот не очень-то его понимает.  Но этот Макс из Москвы уже может внятно рассказать о том , что было. И о том, что будет.

КШАТРА 2011

ТЕНГУ В ГИМАЛАЯХ

В прошлый раз произошло несколько знаковых событий:

- Ночью перед моим джипом, на дорогу выскочил БЕЛЫЙ ЛЕОПАРД. Он прыгнул на дорогу, а вторым прыжком пролетел перед нашей машиной. Я успел увидеть пятна на шкуре. Он был большой, как молодой тигр;

- Сенсей Криводедов познакомил меня с Ицуань. И потихоньку «Столб» становится основой всей моей практики. Джиби идеальное место для Рэцудзен («Стоять в Дзен»);

- Я вкапал макивару и бил ее часами. И делал Санчин. И купался в реке. И стоял на камне. На кулаках. И на одном кулаке. До упаду, наблюдая себя. И я понял – это и есть  Путь;

- Я делал ночью ката в своем первом Додзе – «Кшатра Темпле». И тогда я понял ката, как их надо делать. Каким духом, и с какой решимостью. И тогда я почувствовал  Тэнгу. В смысле, о чем это.

Когда ночью делаешь ката, тем более в Гималаях, где во всем полно силы, ты на самом деле сражаешься. Это трудно объяснить, но это можно попробовать.

И теперь, я хочу обо всем этом  рассказать.

В прошлом году, я совсем немного побыл с группой. Приехал под занавес, на три последних дня. Кшатра была тематическая, по Ицуань и основные тренировки вел Анатолий Криводедов. Вадик Дормидонтов, как бывалый «кшатрий», был смотрящим и проводил Йогу.

Я приехал, чтобы сходить в поход. В походе было как обычно – нереально хорошо. Даже описывать нечего, посмотрите фото. Там есть проблески того, что окружало нас повсеместно.

Мы остановились на привал, и вдруг,  метрах в трех над нашими головами, «шуухх» спланировали два орла. Два больших, настоящих орла, пролетели над нами.

 

Это Гаруда передал нам привет.

Гаруда в индийской мифологии Царь Птиц, противостоящий Нагам – Змеям. Он есть в тибетском буддизме. Там его изображают уже рукатого и ногатого – птица-человек. Он яростно разрывает змей и рвет их пернатыми ногами.

Змеи – это пороки, страсти и болезни.  Птица рвет их.

Именно такой Гаруда – получеловек, попал в Японию. И стал прообразом Тэнгу.

Тэнгу – сверхъестественные существа, живущие в горах. Часто опасные и коварные, но часть из них следуют Пути. Они становятся хранителями горных Храмов. Тэнгу – оборотни. Они люди-птицы.
Дословно Тэнгу переводится как Небесный Пес. Поэтому можно  сказать, что Тэнгу – слуга Неба.

Их почитают и уважают даже в эзотерическом буддизме Сингон.

Тэнгу – мастера боевых искусств. Мусаши, по преданию, общался с Тэнгу.

Когда Ояма жил в горах, местные жители называли его Тэнгу.

Тэнгу дают знания о Бое тем, кто искренне практикует в горах.

Поэтому, в этом году, наша Кшатра будет связанна с Тэнгу.

Один

Когда ребята уехали, я остался один. Я закапал (вернее мне помогли закапать) вкусно пахнущую доску у входа в Додзе.

Ах, да! Додзе!

ДОДЗЕ

У меня уже есть свой Додзе. В Гималаях, в Джиби.

Додзе – Место, где ищут Путь. Или практикуют Путь.

И мы построили Додзе и назвали его Кшатра-Темпл – Храм Силы.

Когда была «Шамбхала», мы провели церемонию закладки первого камня. Была Пуджа (ритуал, служба), и мы делали ката и дрались под бой барабанов и вой труб.

Музыка была похожа на тайскую, и мы вошли в транс. Получилось очень сильно. Последний бой я дрался с Пеплом. Ух…Класссс

Додзе представляет собой большой гималайский храм. Вернее, он большой для лесного святилища, а так он не большой. 15 метров в длину и 7 в ширину. У него нет стен, только крыша, мощные колонны  и деревянный пол. И когда ты тренируешься в нем, вокруг тебя красота гор. И это самое крутое Додзе. Первое  Додзе в Гималаях.

Местные относятся к нему как к настоящему Храму. Когда проходят мимо, садятся на колено и касаются рукой порога и лба. Я, когда увидел, обомлел. Это настоящий Храм, понимаете?

И вот я остался один. Как Ояма

Я вставал в пять утра под пение птиц. Распахивал окно и вдыхал воздух Джиби. Он так пахнет… как нигде не пахнет. Каким-то деревом, которого больше нигде нет. И я вдыхал этот свежий, прохладный, вкусный воздух и шел к реке.

Река внизу. Я прохожу через дворы и попадаю в гест-хаус Рана. Еще все спят.

Я спускаюсь по камням к моей любимой реке Джиби. Она холодная и теплая одновременно. Вернее она теплая, но холодная. Добрая, не жесткая. И я купаюсь в ней, а потом тренируюсь на огромном камне. Я делаю поклоны солнцу и дыхание из Йоги. Потом я стою на кулаках. На одном. На другом. Внизу. Долго.

Потом мне хочется отжиматься, и я отжимаюсь. До отказа. Долго. Потом опять стою.

Потом опять отжимаюсь.

Потом руки отказывают.

Потом я делаю Санчин, вплетаясь в камень пальцами ног, как дерево своими корнями. Я как будто втягиваю в себя силу этого камня, и становлюсь камнем. Сильным. Цельным. Как камень.

Потом я кричу. И рычу.

Вода шумит, и я кричу. Животом. Как хочу громко.

И вот Рана машет мне сверху рукой. И я машу ему и смеюсь. И лезу вверх, поклонившись реке…

Мы пьем чай с молоком и говорим с Рана. Он, действительно, красивый и сильный человек. Наш дядюшка. Отец Кшатры.

Вся толковая  молодежь работает у него. Все они кшатрии. Деревенские ребята, но в каждом есть какое-то благородство. Добрые, искренние, сильные, страшно выносливые… Воспитанные парни. Слово Рана – для них Закон.

Но он редко повышает голос. Он правильный, дядюшка Рана.

Мы разговариваем. Приносят кашу, омлет и тосты с медом. Вкусно!

Я иду к себе. Читаю, гуляю.

Потом мне хочется к ней. К Макиваре

Я иду к нашему Темплу и, поклонившись, начинаю бить.

И бью.

И мне не хочется больше ничего. Я деревенский мастер Кун-фу. У меня нет других дел, кроме как делать то, что я делаю. Я работаю с макиварой. Она вышла такая как надо. Очень удачная.

Иногда я останавливаюсь, что бы сделать Санчин. После него голова становится совсем ясной и удары точнее и острее. Еще раз санчин. И опять макивара. Они еще точнее и суше, мои удары.

«Так! Так! Так!» – втыкается рука.

«Дррр! Дррр! Дррр!» – отвечает ей макивара.

И так долго, долго, долго….

Потом я перехожу к привязанной на столб тайской лапе и «точу» свой левый маваси.

«Хей! Хей! Хей!»

Как ятаган зарывается голень в паду. Мое оружие становится все совершенней. Мое сознание становится все свободней.

Потом я захожу в Храм и делаю Сэенчин. Я не знаю, какой у меня стиль. Форма скорее кекушиновкая, а содержание скорее годзюрюшное. Вообще, встреча с Хигаонна-сенсей сильно меня изменила. Вернее уточнила.

И наделавшись «формы»,  опять иду к реке.

Купаться.

И обедать.

И говорить с Рана.

Вечером я тоже что-то делал. То, чего мне хотелось.

Еще я много гулял. Идешь, идешь… Остановишься, постоишь в столбе. Почувствуешь, в каком грандиозном месте находишься. И опять идешь.

И вот родничок. Я пью воду и думаю что вот оно – вот то, к чему я стремлюсь! Я стремлюсь стать простым и чистым как эта живая вода. ВСЁ. У меня нет другой цели в Практике.

И сейчас, спустя год, я понимаю, как  был прав. Абсолютно прав.

Тем не менее, я много времени потратил на что-то другое, но как хорошо, что вновь вернулся к себе. И теперь я точно знаю, что это моё. И становлюсь безразличным «к тому, что слышал, и к тому, что услышу».

Но, в тот год, я поехал в Гавардхан, что бы на смашане махараджей принять посвящение в Крия-Йогу. И полгода с этим промучился. Спасибо Крие, я понял, что на самом деле моё, а куда лезть не следовало. И это супер – знать что твоё.

Мне не надо других миров и сверхспособностей. Мне достаточно быть собой настоящим. Это достойный меня вызов. И этого более чем достаточно.

Вот так.

И еще в тот год я понял важную вещь. Мы придумываем себе слишком много всего. Достаточно быть простым, как камень и научиться радоваться тому, что имеешь. И при этом, искренне трудиться, отдаваясь любимому делу и не испытывая беспокойства по поводу результата. Если в удар вложиться всем сердцем – результат будет. Вот и все.

В последний день той поездки, я запланировал 1000 ударов в макивару и пробежку к горному Храму.

Удары я сделал без проблем и с большим удовольствием. Санжар был прав: 1000 – это немного, когда включишься.

Потом Нирендра повел меня в родовую деревню Рана. Мы шли по валунам, образующим весной русло реки. Сейчас это был просто ручеек.

Мы шли долго, а потом попали в Деревню.

Земля Белого Дракона, так я назвал это место. Самое-самое спокойное и хорошее место, которое я видел. Где был.

И я от счастья заснул на террасе дома. И проснувшись, увидел неподражаемо улыбающегося Гуду с лепешками чапати и супом в термосе. И мы смотрели на все это. На то, как под нами кружат орлы. Как обезьяны скачут в листве на той стороне горы. Слушали птиц…

И я сказа Гуду, что он родился в лучшем месте на земле, а он ответил, что знает об этом. И что в следующей жизни тоже родится здесь.

И я сказал, что на его месте, лежал бы на этой самой террасе с ружьем, и отстреливал бы белых людей, которые попробуют подняться в его деревню. Он смеялся. И я смеялся с ним.

Я видел эту землю, землю Белого Дракона. Так я ее назвал.

Белый Дракон – это очищенная энергия человека. Мне кажется именно в этом цель боевых искусств, не убить дракона, а очистить его. Белый Дракон – посланник Небесного Владыки в Китае, Шри-Шеш-Наг – Опора Вселенной в Индии. Может все это не совсем так, но в моей мифологии это так. И род Рана связан с Шри-Шеш-Нагом. И я связан с ним…

Я видел его землю. Она прекрасна.

Ошибка

И потом я совершил ошибку. Страсть толкнула меня вперед. И я уже будучи в покое и мире, решил все-таки выполнить план. Я побежал к горному Храму.

И я бежал. Я бежал, матеря себя, потому что мне было не хорошо. За мной увязался мальчишка и дразнил меня. «С…, Убью»-  думал я и продолжал бежать.

Я бежал по ступенькам деревни, роняя пену.

На меня смотрели удивленные жители.

Я бежал, что бы поставить точку.

И вот я добежал. Я ее поставил.

И тут я понял, что совершил глупость.

Во мне все уже было. Я был в Шанти, в покое. Мне было хорошо.

Но я хотел СЛИШКОМ. И это слишком все убило. Всю ту внутреннюю тишину, в которой я прибывал после Деревни Рана.

Я остался разорванный.

Я пробовал постоять в столбе.

Вчера, на этом месте, все было супер. Храм, деревья, птицы – все приветствовали меня, и я был частью всего этого.

Но сейчас я стою и чувствую себя чужим.

«Не надо приходить ко мне в своей страсти»,-  сказал мне Горный Храм.

И я понял свою ошибку.

Не надо слишком хотеть.

Это точно.

И еще, нет никакого такого достижения чего-то. Достижение – это быть там, где ты есть. На сто процентов. И делать то, что ты делаешь – единым духом, всем сердцем. Только это и есть достижение, а результат … он будет. «Твое от тебя не уйдет».

Вечером, за чаем я сказа Рана:

- Я сегодня понял, что главное в Джиби.

Рана внимательно посмотрел на меня.

- Шанти.

Рана улыбнулся глазами и кивнул.

- Ез, Макс. Шанти.

Белый Леопард

За день до отъезда группы, мы сходили в индейскую баню. Рана сделал нам по традиции «Свит-Лодж». У нас туристы примерно так же парятся: в центре палатки (в нашем случае это была настоящая индейская хижина) кладут раскаленные камни. Все садятся вокруг них, а «банщик» орудует веником из душистой травы. Он опускает его в ведро с водой, а потом поддает на камни, шипя при этом местные мантры.

Это круто.

Потом мы купаемся в Джиби, а потом, блаженные, пьем чай масала и ужинаем. Счастливый сенсей Кроиводедов, счастливый Вадик… Все счастливые. Энергия прёт! Хорошо.

И вот, в прошлый раз Дима, один из участников Кшатры, предложил мне еще раз сгонять в Маникаран. Покупаться в священных источниках.

И мы встали в 4 утра, прыгнули в джип и поехали. «Др-др-р-р» – работает мотор, «бах, бах»-  прыгает на кочках джип. Мы в полудреме.

И вдруг водитель кричит: «Тайгер!»

И я вижу, как в свете фар на дорогу выскакивает белая тень. Потом мощный прыжок нам навстречу и мимо меня пролетает … белый тигр. Но я вижу пятнышки на его шкуре.

- Леопард? – спрашиваю я.

- Да, – кивает водитель, – как тигр, но поменьше.

____________

Вот так все было в прошлом году. Для меня.

И я хочу сейчас поделиться всем этим с Вами.

Я хочу вставать в 5 утра и купаться в реке.

Я хочу делать зарядку на камнях.

Я хочу бежать вверх, к горному Храму.

Я хочу бить макивару.

Я хочу практиковать кумитэ.

И я хочу ночью делать ката.

И уходить в горы и там петь у костра.

И потом спускаться и париться в индейской бане.

И говорить и смеяться в кругу друзей, попивая масала чай.

И видеть ваши счастливые глаза.

Ведь тогда и я счастлив.

Ос